«История – это великая школа, богатая поучениями, но для того, чтобы эти поучения не были простым усилием памяти, нужно применять их к обстоятельствам, в которых находишься...» (А.М. Горчаков, 1798 – 1883. Российский дипломат).
Ситуация в сегодняшней России очень напоминает Россию дореволюционную, начала 20-го века: глухое недовольство народа и - уверенную в своей безнаказанности власть.
Засулич Вера Ивановна - 24 февраля 1878 совершила покушение на генерал-адъютанта, обер-полицмейстера градоначальника Петербурга Ф.Ф.Трепова, пытаясь отомстить ему за приказ высечь плетьми политического заключенного Боголюбова (А.С.Емельянова), не пожелавшего обнажить голову при его появлении. Засулич пришла на прием к Трепову и дважды выстрелила ему в грудь, тяжело ранив. Была немедленно арестована, но на суде своей скромностью, наивной искренностью и женской привлекательностью снискала симпатии присяжных заседателей. Они оправдали ее и освободили в зале суда, хотя по закону за подобные преступления полагалось от 15 до 20 лет тюремного заключения. В беспрецедентном оправдании Засулич немалую роль сыграло также блистательное адвокатское выступление ее защитника, известного русского адвоката А.Ф.Кони. «История с Засулич взбудоражила решительно всю Европу» (И.С.Тургенев): выстрел революционерки стал сигналом к аналогичным покушениям в Германии, Италии, Испании.
Спиридонова Мария Александровна - лидер партии левых эсеров. В 1906 смертельно ранила жандармского полковника Г.Н. Луженовского, приговоренного эсерами к смерти за жестокое усмирение крестьянских волнений.
В современной России нечто подобное уже происходит: 24.08.2010 в Нижнем Тагиле инвалид убил из карабина двух чиновников, и застрелился сам, из-за маленькой пенсии. Свой поступок мужчина объяснил в предсмертной записке. На месте кровавой драмы милиционеры нашли пять листов, в которых 50-летнй Сергей Рудаков рассказал о своих долгих мытарствах по судам, а всех чиновников и депутатов называл не иначе, как «тварями», пояснил начальник пресс – службы ГУВД Свердловской области Валерий Горелых. Из записки Рудакова: «Сегодняшние депутаты назначают пенсии себе (всего за один срок) и другим мошенникам у власти несоизмеримо большие по сравнению с тем, что получают простые люди, отработавшие всю жизнь на производстве. Лишая льгот других, себе льготы накручивают по максимуму. Показывая этим, совершенно не скрывая, свое презрительное и наплевательское отношение к людям... Страна (то, что от нее осталось) превратилась в рай для жуликов всех мастей, торгашей и пидарасов. Расплодившиеся отморозки, грабящие беспомощных стариков и ветеранов, лишь слабое отражение нынешней власти. Она руками своих чиновников делает это несравнимо эффективнее. За десять последних лет я благодаря чиновникам стал таким, как и они. Мне теперь наплевать на жизнь тех, кто сидит в кабинетах и живет за чужой счет. Постараюсь уничтожить как можно больше тварей из Фонда СС. Терять мне нечего. Любая смерть лучше убогого существования...».
Противостояние царской власти с народом довело Россию до революции со всеми ее «прелестями». Максим Горький приводит в газете (Новая жизнь. 1918, №93, 18(5 мая)
пример «жизни современной деревни»:
«...Мы плохо знаем, как живет современная деревня, лишь изредка и случайно доносятся «из глубины России» голоса ее живых людей – вот почему я нахожу нужным опубликовать нижеприводимое письмо, полученное мною на днях.
«Глубокоуважаемый друг и товарищ!». Затем следует несколько строк дружеских излияний, а суть письма – вот какова:
«Нового у нас в селе за последнее время очень много, в особенности за прошлую неделю. 3 и 4 апреля пришлось пережить нам всем, Басьцам, весьма тяжелое время в нашей жизни, а именно: 3 апреля к нам, в село Баську, приезжали красногвардейцы, около 300 человек, которые ограбили всех состоятельных домохозяев, т.е. взяли контрибуцию, с кого тысячу, с кого две и до шести тысяч рублей, всего с нашего села собрали 85350 рублей, которые и увезли с собой; а сколько, кроме того, ограбили разного добра у наших граждан, хлебом, мукою, одеждой и проч., то тем и подсчета вести нет возможности, а у Сергея Тимофеевича взяли жеребца, но только не пришлось им воспользоваться, только доехали до села Толстовки, он и пал, около церкви. А сколько пороли нагайками людей, трудно и описать, и так сильно пороли, что от одного воспоминания волосы дыбом становятся, это прямо ужасно! Эти два дня провели наши Басьцы в таком страхе, что всех ужасов описать не хватит сил. Всем казалось, что легче пережить муки ада, нежели истязания этих разбойников.
Больше особых новостей в нашем селе нет, а в Барановке, Болдасьеве и Славкине, после отъезда красной гвардии, по примеру этих разбойников, сами, беднейший класс, начали грабить состоятельных граждан своего села, даже делают набеги на другие села в ночное время. Словом, здесь жизнь становится невыносимой. Затем до свиданья, ждем вас в гости, а пока – будьте здоровы...».
В городе – ничем не лучше:
«…Что же нового даст революция, как изменяет она звериный русский быт, много ли света вносит она во тьму народной жизни?
За время революции насчитывается уже до 10 тысяч «самосудов». Вот как судит демократия своих грешников: около Александровского рынка поймали вора, толпа немедленно избила его и устроила голосование: какой смертью казнить вора: утопить или застрелить? Решили утопить и бросили человека в ледяную воду. Но он кое-как вылез на берег, тогда один из толпы подошел к нему и застрелил его.
Средние века нашей истории были эпохой отвратительной жестокости, но и тогда, если преступник, приговоренный судом к смертной казни, срывался с виселицы – его оставляли жить.
Как влияют самосуды на подрастающее поколение? Солдаты ведут топить к Мойке до полусмерти избитого вора, он весь облит кровью, его лицо совершенно разбито, один глаз вытек. Его сопровождает толпа детей; потом некоторые из них возвращаются с Мойки и, подпрыгивая на одной ноге, весело кричат:
- Потопили, утопили!
Это – наши дети, будущие строители жизни. Дешева будет жизнь человека в их оценке…
Вот уже почти две недели, каждую ночь толпы людей грабят винные погреба, напиваются, бьют друг друга бутылками по башкам, режут руки осколками стекла и точно свиньи валяются в грязи, в крови. За эти дни истреблено вина на несколько десятков миллионов рублей, и, конечно, будет истреблено на сотни миллионов…
Во время винных погромов людей пристреливают, как бешеных волков, постепенно приучая к спокойному истреблению ближнего…
Грубость представителей «правительства народных комиссаров» вызывает общие нарекания, и они – справедливы. Разная мелкая сошка, наслаждаясь властью, относится к гражданину как к побежденному, т.е. так же, как относилась к нему полиция царя. Орут на всех, орут как будочники в Конотопе или Чухломе…» (Новая жизнь. 1917, № 195, 7(20) декабря).
Нужны ли России подобные потрясения? Возможны ли они? Зависит от того, будет ли налажен диалог народа с властью. Пока на многочисленные обращения власть отвечает имитацией компетентного реагирования – и не более того.
